Про блины я ж обещал, точно. Какой я зло… тьфу ты, какой я крепкопамятыный, однако.
Так вот, про них, родимых:
Дело, как я уже говорил, было в Таллинне. Пришли мы семьёй в блинную. Я, матушка моя, отец покойный, и братишка мой младший. Кушать хоца от беготни по городу культурнонапросвещавшись! А там такие ароматы, от которых слюна сама в желудок волнами катится и там его же и есть помогает. Ещё чуть–чуть и оглохнут все от зазывных внутриутробных песен. Маманя посадила нас за столик и блинов заказывает. Ну, что ещё в блинной заказать то? Со сметаной. Это сейчас у нас чего только из блинов этих не делают. Умудрились даже как их там, эти, японские роллы и суши варганить. Блин, завёрнутый трубой и напичканный рыбьими яйцами, а звучит-то как – ролл! Смешно. Палками цепляешь, яйки вываливаются, тренируешь реакцию перед этим, чтобы в одно мгновение от тарелки до рта прыжком заскочить палками с роллом, и не посеять будуще-бывших мальков по тарелке и рубахе с галстуком. Потом сидишь довольный, что смог, так, как будто бы с двухсот пятидесяти метров из лука Робин Гуда попал в цель. Утер, значит, нос шерифу Нотингемскому. Так… я ж о блинах. Ну да, ну и вот, дальше:
Приносят нам блины такие красивые круглые толстенькие. Сметану в розеточках и приборы, т.е. вилку и нож. Маманя моя так вокруг зырк, а там эстонские детки ловко так, как будто бы заправские жонглёры, ножичком чирк по блину, вилкой цоп и в рот, и ничё не течёт по рукам в рукава. « Та-а-ак» думает, вот сейчас мои детки и прославятся в отдельно взятой блинной.
У нас же, как в России положено, с размахом, чтобы по усам текло всё то, что в рот не попало. А о ножике с вилкой в сочетании с блинами у нас и слыхом тогда не слыхивали, ну, если только в самых лучших домах ЛондОна. А мы то из Парижу. Вздохнула она, но детей кормить надо, не загибаться же из-за ножа с голодухи. Вздохнула она и тарелки к нам с братом так легонько, и приборы в нужные руки нам сунула. Типа, вдруг. И свершилось чудо. Мать рассказывала: огляделись мои голубки по сторонам, понЯли технику. Нарубили ножами блины на тарелке, вводя в транс ритмом железа по стеклу блинную и вилкой так лихо, как будто всё время дома аристократили.
Вот так вот, не хухры мухры. Блины что, блины - это цветочки.
В Москве ресторан был «Прага», а может и есть, не знаю уже. Маманя моя на свои именины потащила меня туда. Я уж тогда красавец был. Восьмой класс. Но балбес-балбесом.
Сидим. Матушка моя, подруга ейная, дочь её, подруга дочкина. И я, такой весь распрекрасный…приносят заказ: тарелка, а на ней красота вкуснотищная. И элементом этой красоты мясо на косточке в салфеточке, вырезанной под цветочек на самом краю косточки. Мясо соком обливается. Корочка золотистая просится зубы вонзить. Я за салфетку - хвать. Маманя меня под столом ногой - тырк. Я так аристократично руки на коленях сложил и на девочек уставился. А они ножички с вилочками, ненавистные мне, похватали и шуруют. А главное, на меня посматривают. И как я после этого могу, я ж москвич коренной в каком-то там поколении. Я ж должен с закрытыми глазами в полной темноте и в смирительной рубашке уметь так вилкой и ножом, что, ах! А я и при свете, даже прибей этот кусок гвоздём к тарелке, чтобы он ненароком бегать не решил, когда я его приборами щупать начну, и то, как безрукий на костылях. Как представил я себя с ножом, почему-то получилась картина Репина «Прибили». Ну, заправский мясник на рынке с топором и то изящней справится. И я так, как в одном фильме знаменитом: нет, мне рыбу нельзя! В общем сообщил, что мясо что-то я не хочу. Типа пожарено не по моему вкусу сегодня. Поковырялся в салате, полизал мороженку с ложки, потом, запил двумя бокалами винца, и… домой к холодильнику.
Вывод: жрать надо меньше. (шутка). Рестораны надо дома устраивать с малолетства, чтобы не растить таких балбесов на позор себе, как я...был. По секрету: я потом дома тренировался с ножом и вилкой, ложкой и всем остальным, уж очень не хотелось больше одними компотами в ресторанах наедаться.